Агеев Александр Александрович
Александр Александрович Агеев родился 10 апреля 1952 г. в Рославле. Здесь закончил первую среднюю школу, затем - историко-филологический факультет Смоленского пединститута и факультет журналистики МГУ. Стихи пишет с 1972 г. Написал слова ставшей почти фольклорной «Песни о Рославле» («Я люблю город мой...») - 1968 г. Впоследствии соавтором текста стал А. С. Симонов. Автор сборников «Дебют» (1996) и «Междувечье» (2005).
Член Союза российских писателей.
Лауреат Международного Пушкинского конкурса (Нью-Йорк). Участник антологии «Смоленская лира» и российских антологий «Современная российская поэзия» и «Война и мир». Член Союза российских писателей. Руководитель литературного объединения «Истоки» (г.Рославль) с 2013 по 2021 г.г. Благодаря его профессиональным советам, критическому и всегда доброжелательному разбору стихов многие начинающие поэты почувствовали себя творческими личностями, получили возможность опубликовать свои произведения в альманахах и сборниках.
Как литературный критик опубликовал более 30 рецензий и статей.
Увлеченно работал над составлением антологии рославльских поэтов, но при жизни так и не успел опубликовать свой труд.
Умер 14 февраля 2021 года, похоронен в г.Рославле.
***
А.Мишину
Жил –
не нежил себя.
Не манили
ни куши, ни кущи.
Нету приторной истины
даже в церковном вине.
Я – лишь тень
от звезды,
отраженье
вечного в сущем.
… Вот и всё обо мне.
Под ветрами времён
запылится
мой памятный камень,
и весёлый юнец
на крылатом коне
в смуту духа придёт
от письмен:
«Я раздвоен веками:
в том –
меня уже нет,
ну, а этого –
нету во мне».
Пейзаж в русском стиле
В дом пустой над речкою
Проберусь, как тать,
С печкою и свечкою
Время коротать.
Не пылит дороженька,
Не шумит сосед...
Погляжу с порожека
Я на божий свет.
Вознеслась трава-мура
Во поле пустом,
Только трак от трактора
Ржавый под кустом.
Что тут скажешь? Втихаря
Здесь и поокрест
Хапарь схавал пахаря –
Ворог здешних мест.
Выйду в поле русское,
Сяду на межу,
Выпивку с закускою
Рядом положу.
Во поле нехоженом
Вековая тишь.
С Богом в крае брошенном
Лишь поговоришь.
Чокнусь с небом рюмкою,
Потону во ржи...
Сразу не дотумкаю:
Вижу миражи.
Русь живёт по-прежнему,
Ох, скудна, пьяна.
Будет новым Брежневым
Снова целина.
Загляну я в рощицу
По пути домой.
В ней грибов нарощено,
Как перед войной.
Пруд, поросший ряскою,
Посередь берёз.
Окунёшься ряшкою –
И опять тверёз.
И тошна традиция
Верить и терпеть –
И не возродиться,
И не умереть.
Все мы дали маху.
На кого ж я злюсь?
Не стихом, так прахом
С Родиной сольюсь.
Сороковины
Сорок дней со дня смерти Алексея Мишина.
Сорок лет со дня кончины Николая Рыленкова,
и в память о Давиде Самойлове,
чей ритм и настроение последних лет
жизни звучат в этих строках.
Моё поколение сходит со сцены.
Пробили мы лбом капитальные стены.
Испили во здравие синее зелье,
Но пир был чужой. Наступило похмелье.
Судите же нас, Пересвет и Ослябя!
Где были хлеба − там разверстые хляби.
«Копытом и камнем испытаны годы...»,
Звездою Полынью напитаны воды.
И стало нам ясно, что кратии-, измы-
Народу больней скипидаровой клизмы.
Надеясь на выход, мы снова у входа.
И что же нам делать с тобою, свобода?
Редеют ряды нашей роты на марше,
И разницы нет − кто моложе, кто старше.
Сладка лебеда, но горька дубовина.
России − судьба, россиянам − судьбина.
Подбиты итоги, избыты срока,
И бьётся о твердь болевая строка.
